Без барьеров: Как в московских школах учатся дети с ограниченными возможностями

Тьютор расчерчивает тетрадь. Фото Валерии Терентьевой

Инклюзивное образование — это совместное обучение здоровых детей и «особых», то есть, с нарушением опорно-двигательного аппарата, слуха, зрения или с отклонениями в умственном развитии. В прошлом году в нескольких лицеях начался ремонт лестничных площадок и переоборудование медицинских кабинетов. Появились пандусы и перила при входе в школу. А на улице прочертили жёлтые линии до входной двери. Благодаря всему этому там могут учиться дети с инвалидностью. Как выяснилось, эти лицеи включили в программу инклюзивного образования. Но детей с инвалидностью там всё еще мало. Корреспонденты The Ukraine попытались понять, почему так происходит, а нашли для себя ответы на более важные вопросы.

Разработки инклюзивной программы образования начались ещё на рубеже 80-90-х годов прошлого века, но она совершенствуется до сих пор. Между тем, на сегодняшний день, по данным портала «Трудное детство», программу поддерживают 179 московских общеобразовательных учреждений (5%), несколько петербургских, одна СОШ в Армавире, одно МДОУ в Усть-Илимске.

Инклюзия

Бутово: «Выдача аттестатов — не цель»

Школа № 1961 в Южном Бутове с 2006 года включена в программу инклюзивного образования. В школе есть лифт и двухъярусный спортивный зал. На сегодня в школе семь общеобразовательных классов, в которых учатся дети с физической инвалидностью, и два класса «особый ребенок» для детей с отклонениями в умственном развитии.

Кабинет 5 класса «В» может показаться маленьким: в нём стоит всего пять парт. За ними сидят три ученика: Даша, Алёша и Ирада. Перед ними лежат учебники математики для 2 класса. На доске числа от 1 до 20. Преподаватель указывает на определённую цифру, а ученики отвечают. Громче всех отвечает миниатюрная Даша с длинными русыми косами, буквально выкрикивая: «Двенадцать!».

К доске вызывают Алёшу. Он кажется намного старше остальных. Оказывается, ему 16 лет, в то время как его товарищам по 8-9. Он осторожно идёт к доске, берет мел и старательно рисует шестёрку. На обратном пути он спотыкается, к нему подбегает Даша и помогает ему сесть за парту. У Лёши ДЦП.

Когда до звонка остается мало времени, учительница раздаёт детям новое задание на листках. Цветными карандашами нужно зарисовать квадраты, треугольники и круги. Даша выбрала синий карандаш, Ирада — красный, а Алёша — оранжевый.

В соседнем кабинете занимается 3 класс «А» — общеобразовательный, но в нём учатся 3 ребенка с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ).

Нестор, ученик 3 «А» класса:

Нестор. Фото Валерии Терентьевой

Нестор не отпускает руку учительницы. У него смешные оттопыренные уши, левого глаза совсем не видно, а правый появляется только, когда мальчик сильно моргает. Нестор улыбается, и я знаю, что его глаза улыбаются тоже.

А. Н. Киося, директор школы № 1961:

А. Н. Киося. Фото Валерии Терентьевой

Инклюзивное образование доступно при отсутствии конечностей или органа восприятия мира (зрения или слуха). Аутизм или синдром Дауна не считаются инклюзией: ни у одного из таких мальчиков и девочек нет справок. По документам они здоровые. У меня сидит один мальчик на первой парте. Он никогда не прочитает текст, никогда его не перескажет. Может переписать что-то, но не понять смысла. И он не считается инклюзивным.

Замоскворечье: «Не надо делать что-то за ребёнка»

В районе Замоскворечья, на Садовнической набережной находится четырехэтажная школа № 518. Первый этаж оборудован пандусами. Для свободного перемещения детей с первого по четвертый этаж есть специальный подъемник.

На втором этаже, в кабинете 3 «А» двое учеников готовятся к диктанту. Это Федя и Инара. Рядом с ними сидят тьюторы — специально обученные педагоги, помогающие в образовательном процессе инклюзивным детям, и желтым маркером расчерчивают тетрадь в линейку, чтобы ребята могли видеть строчки. Помимо Феди и Ирады, в этом классе обучаются ещё двое «особых» ребят.

На перемене Федя с Инарой не идут обедать с одноклассниками, а остаются в кабинете. Им приносят обед отдельно. Инара жадно ест свою порцию картошки с котлетой, стараясь не замечать чужого присутствия.

Е.М. Романова, преподаватель начальных классов и ОБЖ:

Мы стараемся внедрить «особенных детей» с первого класса, потому что, по опыту, когда дети идут в третий или, например, в пятый класс — это сложнее. У нас практически такого опыта не было, но были те, которые пришли в 3 класс, и к ним не то что плохо относились — им было некомфортно, но они по сей день учатся, и всё в порядке.

У Инары есть тьютор, к Феде тоже иногда приходит. Его социальная роль — делать так, чтобы инклюзивные школьники успевали за здоровыми, то есть, где-то повторить, где-то объяснить. Главное, не делать что-то за ребёнка, а именно помочь усвоить ему материал.

Интеграция

«Ковчег»: «Здесь воспитывают родителей»

Одна из учениц. Фото Валерии Терентьевой

Попав на урок ОБЖ к почти уже выпускникам, замечаешь, насколько ребята дружны. Сразу невозможно понять, есть ли у кого-то физические особенности или проблемы со здоровьем. Это будущие студенты ГИТИСа, МАИ, МГМУ им. Сеченова, МЭИ. Они общительны и открыты. Практически все в классе играют на музыкальных инструментах и рисуют.
«Здесь человеческое отношение, нет разделения на инвалидов и здоровых — и это очень круто», «Очень добрые, демократичные учителя, которые уважают нас и наше мнение», «В свободное время можно взять гитару и поиграть», — рассказывают они.

«Ковчег», или СОШ № 1321, — одно из самых первых интеграционных учебных заведений Москвы. Её найдешь не сразу: школа спрятана от посторонних глаз среди старых высоток и деревьев. Все, включая учителей, рисуют прямо на стенах школы. Ничто не прозвенит и не возвестит об окончании занятий: просто здесь нет звонков.

 Один из учеников:

Н. М. Зверева, заведующая учебной частью:

Молодой учитель ОБЖ:

В центре тёплого уютного холла — дерево. Его создали дети, делая фигурки из разноцветных ниток, украшения из подручных материалов и птичек из цветной бумаги и вешая их вместо листьев. К концу дня холл наполняется родителями. Две женщины, сидящие на диване, разговаривают, иногда задумываясь над чем-то. Не сказать, что ведут увлечённое обсуждение, — нет, скорее, размышляют вслух. Это мамы двух «особых» детей, учеников 7 и 9 классов.

Одна из мам:

В этой школе какой-то хаос, нет звонков, дети очень вольно себя ведут. Однако всё это движение находится под пристальным глазом учителей.

Другая мама:

Тьютор помогает сесть. Фото Валерии Терентьевой

Кроме того, у детей появляется перспектива. День открытых дверей не просто формальность. На него приходят представители среднеспециальных и высших учебных заведений. В этом году после 9 класса ушло большое количество учеников, которые поступили в обычные училища. Эта школа как новая ступень в жизни особенных детей.

Через некоторое время к нам подбегает девочка. Большие карие глаза, похожие на каштаны, угловатые движения, короткие быстрые фразы, наивный смех. В ней чувствуется огромная энергия. Это Настя, у неё аутизм. Учится в 7 классе, любит заниматься, из предметов предпочитает математику. Обожает лошадей, хорошо держится в седле, а в прошлом году даже ходила с большой группой в конный поход в горы на полтора часа. Просит у мамы конфету и предвкушает сеанс иппотерапии.

На вопрос, для чего же нужны такие школы здоровым детям, одна из мам отвечает так:

Кроме жизненных «ступеней», которые школа учит преодолевать, есть тут и немало настоящих — на лестницах. А никаких приспособлений для нездоровых детей нет. Поднявшись на самый верхний этаж, даже здоровый, но неподготовленный человек захочет передохнуть, не говоря уже о ребёнке «с особенностями».

Например, как вспоминает завуч Наталья Зверева, когда в школе был ученик с проблемами опорно-двигательного аппарата, весь класс катал его, носил на руках, оставляя коляску внизу.

Наталья объясняет:

Перед выходом взгляд невольно зацепляет мальчика с ДЦП. Тот поднимается наверх. Ступень за ступенью…

Список 179 московских общеобразовательных учреждений с программой инклюзивного образования

В этих школах есть условия для обучения детей с ограниченными возможностями здоровья.